УБОП по Республике Мордовия

Прибыл туда одним из первых с дежурным экспертом ещё до сбора основного состава оперативно-следственной группы, включая следователя прокуратуры. Полагали, что это в общаге какая-нибудь "бытовуха".
Но зайдя вовнутрь ужаснулись. На одном из этажей в маленькой комнатке общежития с общекоридорной системой неизвестными преступниками был с расстояния в упор расстрелян работник ГАИ Акишин в присутствии малолетнего ребёнка.
Жена выходила в этот момент на кухню.
В наше присутствие была в обмороке, ей оказывали помощь. Ребёнка утешали соседи. Кровью с останками тела была забрызгана вся комната.
На место происшествия прибыли ещё наши сотрудники 6-го отдела Владимир Лапшин и Геннадий Сергеев.
На месте мы выяснили, что преступники поднялись по боковой сварной из арматуры пожарной лестнице, расположенной с торца здания и примыкавшей к стене. Выбили торцевую коридорную дверь и по общему коридору прошли в комнату Акишиных.
У нас сразу вывод, что так дерзко внаглую с обрезами могла действовать только "горемыкинская" банда югозападских.
Но в чём причина? Обнаружили служебную папку-планшет Акишина, а там среди документов протокол на Якутрова с полными его данными. Только, как помню, машина была зарегистрирована на кого-то другого.
Лапшин воскликнул: "Их работа! Он у меня с Горемыкиными по оперативному делу проходит".
Я его спросил: "На рожу-то знаешь?" .
Ему и Сергееву сказал, чтоб быстрей гнали в МВД, готовили фоторобот и ориентировку в розыск, а к Якутрову срочно на хату задерживать.
Позвонил в МВД зам. Министра В.С. Разину, доложив о добытом и дальнейших действиях.
Он задействовал дальнейшую систему розыска, подключив в оперативные группы сотрудников уголовного розыска. Я дождался прибытия полного состава оперативно-следственной группы, которая около 8-30 час. утра приступила к осмотру места происшествия.

Розыск быстро дал результаты. Уже к 15 часам самого Якутрова и его приближённых из "мыкинцев" стали доставлять в помещение уголовного розыска на 3-й этаж МВД. Кто кого и во сколько задержал и притащил я сейчас уже не помню. Пусть вспоминают сами. Но факт остаётся фактом - неординарное и жестокое преступление было раскрыто, как говорят, "по горячим следам" благодаря активной и дружной работе оперсостава взаимодействующих служб.
Это был ещё один из эпизодов антимилицейского противостояния банды Горемыкиных.

В недавнем очерке об управлении собственной безопасности я вскользь упоминал о сотруднике ГАИ – Павле Акишине, который трагически погиб от рук бандитов. И описывая этот героический поступок – «вскользь», как бы мимоходом, я чувствовал какую-то недосказанность, как будто остался ему что-то должен… Погиб сотрудник милиции, который один на один противопоставил себя отмороженным на всю голову бандитам, не испугался, не сломался как некоторые другие люди, в том числе и сотрудники, которые не желая связываться – отходили в сторону, прятались за спины товарищей и не попали под бандитскую пулю. А Павел не спрятался и получил заряд дроби в грудь.

С тех пор прошло 26 лет, и о тех далеких временах уже совсем забыли. Лишь иногда, придя по своим личным делам в Центральное ГАИ Республики, мы краем глаза замечаем стелу погибшим сотрудникам милиции, павшим от рук бандитов. Среди них и фамилия Павла Акишина.
Многие из нас его знали лично, некоторые были близкими друзьями, для кого-то он был мужем…отцом… братом… Но проходят годы, и жизнь стирает из нашей памяти безвременно ушедших от нас друзей и коллег. Пройдет еще немного времени, и эти герои уйдут в небытие, растворятся во мраке истории, и подвиги их канут в лету… И если у нас, старых друзей память уже подводит, то что говорить о более молодых милиционерах, вернее уже полицейских. Кто такой Паша Акишин? Да кто его знает… говорят работал такой в ГАИ, говорят убили бандиты… а что там и как… да Бог его знает… И я уверен, что и большинство бывших милиционеров, из старой гвардии, вряд ли теперь вспомнит – что произошло на самом деле в то далекое декабрьское утро 1992 года…
Еще год назад я пытался докопаться до истины и написать о Павле очерк. Встречался с родственниками, друзьями Павла, пытался найти оперативников, которые расследовали это убийство. И даже на своей странице в ОДНОКЛАСНИКАХ просил вас помочь мне в этом, подсказать – кто из наших оперов занимался делом Акишина. Но… так ничего и не дождался. И тем не менее, я сегодня хочу вам напомнить – кем был этот парень, где родился, с кем дружил… И так – все что мне удалось выяснить….

Паша Акишин родился в селе Макеевка, Чамзинского района Республики Мордовия, в семье простых колхозников. Отец Павла всю свою жизнь проработал в местном колхозе трактористом, а его мама вначале работала санитаркой, а потом дояркой на ферме. В селе была начальная школа, в которую Павел ходил со своим братом Васей и сестренкой. А уже десятилетку они заканчивали в селе Курмачкасы, куда каждый день ходили на уроки за несколько километров. Учился Паша хорошо, был спортсменом, активно участвовал в школьной жизни.
После школы отучился на механизатора, и постоянно занимал первые места среди трактористов колхоза. Вряд ли тогда Павел думал, что судьба занесет его в органы.
После школы, как и все парни его села пошел служить в армию. Придя из рядов вооруженных сил, Павел познакомился с девушкой, которую звали Татьяна. Любовь вспыхнула быстро и неожиданно, Павел понял, что это его судьба. Вскоре они решили пожениться. И наверняка это и сподвигло Павла переехать в город и пойти работать в милицию. Зарождалась новая семья и им нужно было где-то жить.
К слову сказать, что и меня самого судьба забросила в милицию только по причине отсутствия жилья. В то время сотрудникам милиции давали комнату в общежитии, и ставили на очередь на квартиру. И в большинстве случаев, этот фактор и играл за то, что многие молодые парни шли работать в органы, особенно – деревенские. Шел 1985 год. Веление сердца, или это была судьба, но Паша пошел работать в ГАИ – государственную автоинспекцию.
Комбатом в то время был Сураев Иван Григорьевич. Там Паша познакомился с Федей Рузанкиным, Иваном Алтушкиным, Юрой Куликовым и другими сотрудниками с кем нес службу на улицах и дорогах родного города.
Шли годы, служба Павлу нравилась. Нареканий от руководства батальона в адрес Павла никогда не было.
Кончились 80-е, на пороге встали лихие 90-е… пышным цветом расцвели бандитские группировки. Простые граждане по ночам боялись даже нос высунуть на улицу города. По дорогам Саранска рассекали только «конторщики», на отобранных у работяг машинах. Ни закон, ни правила дорожного движения для этих отмороженных водил – были не указ… гоняли так, что ночные улицы напоминали гоночные треки. Сотрудников ГАИ не слушались, на их законные требования не реагировали.
А в то время, сотрудникам ГАИ служебное оружие не выдавали, и бандиты это знали. И что сделает один сотрудник автоинспекции, вооруженный только лишь полосатым жезлом, против своры пьяных, наглых и порой вооруженных отморозков.
В конце 80-х я работал сержантом в полку ППС . Но нам, сотрудникам постовой службы, в отличии от сотрудников ГАИ- оружие на службу выдавали всегда, и мы, в случае неповиновения или вооруженного сопротивления могли его и применить. И на службу ходили парами, а сотрудники ГАИ порой оставались один на один с нарушителями и бандитами.
Вот и попробуй – по геройствуй в таких условиях. И не нужно пенять на тех сотрудников, которые не выдерживали такого противостояния, и отходили в сторону, и отпускали наглецов…жить то хочется всем… Это только на словах, многие из нас герои, а на деле, далеко не каждый рискнет пойти один на один с озверевшим преступником, ночью, на пустынной дороге или улице, когда знаешь, что в случае чего, никто не придет к тебе на помощь. И отмахнуться тебе от бандитов, кроме деревянной полосатой палки нечем…оружия простым сержантам в те времена не выдавали.
Конечно, мы старались держаться рядом. Работали с парнями из ГАИ вместе, и задерживали бандитов – тоже вместе. Работая в одном районе, на соседних улицах, мы старались держаться на связи, прослушивая эфир. Связывались друг с другом по рации, и в случае необходимости – бросали все и бежали на подмогу. Все-таки два ствола у постовых – это уже сила.
На совещаниях по вопросам общественной безопасности мы не раз задавали вопросы руководству Республики, о приведении служебных Инструкций в соответствии с реалиями времени, и выдаче оружия инспекторам ГАИ. Но не смотря на опасность ситуаций, сотрудникам ГАИ, оружие для выполнения служебных обязанностей так и не дали. Вот тогда у кого-то из руководства возникла идея – совместить наши патрули, не стихийно, как это делали мы, а законно. И предложили некоторым, наиболее подготовленным сотрудникам ППС, спортсменам, добровольно перейти на работу в ГАИ. Согласились – я и Юра Еремкин.
Издали Приказ о переводе, но мы были как бы прикомандированными – числились в ГАИ, а зарплату получали в Полку. Это давало нам возможность работать со своим табельным оружием. Кроме пистолетов нам выдали по автомату АКСУ (укороченный), и бронежилеты. Нас с Юрой Еремкиным ставили на самые опасные участки, где нужно было применять это оружие. Вот и кидали нас – то туда, то сюда…скучно не было… но и полномочия у нас были расширенные… пострелять то мы любили… хлебом не корми, а дай прострелить какому –нибудь отморозку колеса…
В такой спарке и сотрудники ГАИ вели себя уже по смелее. Позже и им стали выдавать для службы оружие. И в нас надобность отпала.
Я вернулся в полк ППС, а Еремкин так и остался на службе в ГАИ. Нужно еще принимать во внимание и те факты, что борьбу с преступниками и бандитами, например - оперативному составу, было вести гораздо сподручнее. У них уже был и опыт работы, и возраст - это уже не двадцатилетние мальчишки, только что пришедшие с армии. Ну какие из 20-летних мальчишек бойцы? Не все же служили в десанте. Многие даже драться как следует не умели, и ни о каком самбо или рукопашном бое и речи не было. Всю жизнь в колхозе, на тракторе. На спортзал и времени то не хватало. Максимум в школьном спортзале по выходным в волейбол поиграют, да мяч во дворе погоняют. Это мне в этом как-то повезло. Я в милицию пришел уже более-менее зрелым юношей, в возрасте 27 лет, за плечами которого уже была работа на заводе и в школе – преподавателем. Кроме того, я и до армии, и после – занимался дзю-до, и каратэ, тренировал мальчишек. Может потому, у Николая Константиновича Талалаева, нашего комбата, моя кандидатура не вызвала никакого возражения. И по велению судьбы и руководства я попал в ГАИ… ненадолго, но этого мне вполне хватило на своей шкуре узнать, что тогда творилось на ночных улицах города. *

Итак – шел декабрь 1992 год. Самый разгул преступности. Бандиты так обнаглели, что не слушались никого.
7 декабря 1992 года около пяти часов вечера, старшина милиции, инспектор дорожно-патрульной службы Акишин П. остановил на дороге автомобиль ВАЗ-2106, в салоне которой находился член одной из Саранских преступных группировок Якутров. По оперативной информации Якутров в машине был не один. Причина остановки – грязная машина и грязные нечитаемые номера. Акишин предложил Якутрову вытереть тряпкой номера и следовать дальше. На что Якутров, «послал» сотрудника ГАИ, причем в выражениях не стеснялся. А что ему было бояться – ведь он король дороги, и какой-то ГАИшник ему не указ. Что там простой старшина…да бандиты и с сотрудниками оперативных служб в то время вели себя так же. Они стали его оскорблять и наотрез отказались выполнять его законные требования. Если бы в тот раз Павел, как и многие другие сотрудники, не желавшие идти на конфликт с бандитами – «утерся» бы оскорблениями и отпустил отморозков, как знать – все возможно бы и произошло иначе.

Официальная версия произошедшего несколько иная. Но насколько мне известно, в тот вечер, простыми оскорблениями личности не обошлось – бандиты полезли, что называется – «на рожон», завязалась драка. Они и раньше были «знакомы», не раз Акишин, находясь на посту, останавливал членов банды и требовал соблюдения скоростного режима. И всегда стоял на своем, ни смотря на угрозы. А угрозы были реальные. Не раз к нему подъезжали члены этой группировки и предупреждали его отступиться, иначе они его убьют.
Своими опасениями Павел делился и с друзьями, и со своей женой. Как-то придя домой после очередной стычки с бандитами, он сказал своей жене Татьяне: «Если меня убьют – похорони меня в цветущей Македонии…».
Так он называл свою деревню Макеевку. Деревня эта весной вся была в вишневом цвету, у каждого дома рос вишневый сад, и у Павла естественно тоже. Он очень любил и свой дом, и свой край… как будто он предчувствовал свою смерть… Но не отступил, не испугался, не спрятался за спины товарищей… Так что бандиты знали, с кем имеют дело. Они давно жаловались своим старшим, на не сговорчивого сотрудника.
Вот и в тот вечер, они были навеселе, кровь играла, и им «море было по колено». А тут – Акишин. Пошли оскорбления, дошло до тычков, но Павел стоял на своем – вытри номера…
Со слов Якутрова – он просто обиделся на замечание ГАИшника, который заставлял его вытереть номера, но у него, якобы не было тряпки. И инспектора они не трогали, никакой драки и сопротивления не было. Это была его официальная версия на суде.
На самом же деле было несколько иначе. Якутров заявил Акишину, что сейчас он его поставит «ра…ом» и его ментовской мордой вытрет свои номера… сопровождая все это отборным матом, называя всех ментов козлами и ….
Не в характере Павла было отступать и пугаться какого-то отморозка, тем более, что действия и слова Якутрова вышли за все рамки приличия.
Он схватил Якутрова в охапку, и попытался посадить его в служебный автомобиль. Якутров стал сопротивляться, и его шапка упала под ноги. Тогда Акишин подобрал ее и сам вытер шапкой грязные номера.
Некоторые могут сказать, что в тот момент Акишин превысил свои полномочия, что не нужно было этого делать, что он сам спровоцировал бандитов. А как, скажите, Павлу было реагировать на все оскорбления Якутрова, в адрес не только самого его самого, но и всего коллектива… как отстоять честь мундира? Или утереться и забыть? А как вы бы поступили на его месте?
Я в свою очередь уверен, что Акишин в данном случае поступил как настоящий мужик, как настоящий мент, не спустил этому отморозку его оскорбления, а встал на защиту мундира. И что такого – вытер шапкой номера… ну а потом, как и полагается, усадил Якутрова в свою машину и отвез в отдел. Как говорил в свое время уважаемый Никита Сергеевич Хрущев: «С хулиганами, нужно вести себя по-хулигански». И в этом я с ним совершенно прав. Я сам хоть и считаюсь православным, но христианская идеология мне не по душе: «Ударили по одной щеке – подставь правую…».
С такими понятиями мы бы никогда организованную преступность в Мордовии не победили. Я согласен с мнением наших славянских предков: «Добро должно быть с кулаками». Потому наши деды и прадеды, никому спуску и не давали. Потому Россия жива и здравствует… и кто к нам с мечом, тому мы – кирпичом…

В официальной версии Якутров обиделся якобы на применение Акишиным резиновой палки. Не мог же он, «настоящий пацан» рассказать суду как все было на самом деле, и что его «настоящего пацана» какой-то мент огрел дубинкой по загривку, и его же шапкой вытер грязные номера. Вот он и придумал свою версию, что он закона не нарушал, инспектора не трогал, матом не ругался и никого не оскорблял.
Обо всей этой истории на следующий день Павел рассказал своим друзьям, потому мы и знаем все нюансы того случая.
Вспоминаю аналогичный случай, произошедший со мной и моим напарником Романом Сундуковым, когда мы работая в полку ППС, несли службу возле ресторана «Саранск». Был зимний вечер, посетители ресторана вышли покурить на крыльцо, стояли, разговаривали. И мы с Романом стояли тут же, в форме, на службе.
И тут из зала вышли представители ОПГ, сейчас и не помню кто именно. Одному из них приспичило сходить по малой нужде… ну мы понимаем, физиология и тому подобное. Ну зайди ты в ресторанный туалет, или за угол, в кусты, подальше от народа, и справляй там нужду, если приспичило. К тому же и мы, милиционеры стоим тут же. И вот что значит – отморозки… им вообще по барабану и мораль, и закон, и общественное мнение, и присутствие сотрудников милиции.
Этот наглец, не пошел за угол, он прямо тут, за моей спиной, вытащил свои причиндалы и стал мочится на стену ресторана. Раздался смех. Я оглянулся и увидел ухмыляющегося отморозка. Я вежливо, но твердо приказал ему прекратить нарушение порядка, на что он, глядя мне в лицо – произнес: «Пошел на х…». И это при всех присутствующих, а их на крыльце было около десятка. Там стояли и просто граждане, и друзья этого хулигана. Вероятно, они хотели показать свое превосходство, свою власть. И им тоже, как и в случае с Павлом Акишиным было наплевать на простого сержанта, представителя власти.
А теперь рассудите, что мне было делать? Отвернуться и уйти, понимая, что силы не равны, и отморозок намеренно вызывает конфликт, который неизвестно чем может закончиться. И как мне потом быть, как потом нести службу на этом посту? Понимая, что если я сейчас отступлю, потом моему авторитету, как представителю Закона при дет полный конец… и можно будет увольняться, слишком многие меня знали – я уже пару лет нес службу на этом посту.
Со мной был молодой сотрудник, Роман Сундуков, который только что одел форму и погоны, а я у него был наставником. Как мне, старшему коллеге, только что учившему новичка верховенству закона над правонарушителями, вдруг отступить, даже перед лицом опасности и явного превосходства сил? И что я сделал? Да, примерно тоже, что и Павел… я снял с бандита его шапку, подставил ее под струю, подождал пока наполниться и надел ее обратно на его голову…
Наступила полная тишина. Бандиты смотрели на меня, я спокойно смотрел на них и на их друга, по голове и лицу которого стекала его же моча… Я был спокоен, и не потому, что считал себя бессмертным, или Джеки Чаном, нет… я знал, что мою спину прикрывает мой напарник и друг – Рома Сундуков, с которым мы почти ежедневно колотим боксерскую грушу в спортивном зале МВД. В отличие от некоторых сотрудников, которые после службы валялись на диване, мы с Романом, да и другими некоторыми сотрудниками, шли в спортзал и занимались рукопашным боем, готовя себя к ежедневным схваткам с бандитами. Там же я познакомился и с Николаем Колесником, который впоследствии стал одним из руководителей СОБРа. Да и к тому же у нас, кроме дубинок было еще и по стволу, а это тебе не шутки, и в случае чего, мы его применим не задумываясь.
Вероятно, наше спокойствие возымело свое действие, и бандиты, не смотря на такое оскорбление – решили ретироваться. Не скрою, внутренне я был как струна, напрягся и Рома – мы думали, что сейчас начнется… мы уже оглядывались по сторонам, оценивая ситуацию и пути отхода, но…отморозки сдрейфили…
Вот так… думаю, мое оскорбление «настоящего пацана» было похуже Пашиного, и меня могли вполне на пику поставить. Но что нам было делать. Страшно – иди на завод, или сельское хозяйство, там спокойнее. Чего пошел в милицию? Да, потом пытались с нами разобраться, приходили, угрожали. Но мы стояли друг за друга…и победили…
И таких случаев было много. Каждый день…

Но вернемся к нашей истории. Якутров, после проведенной ночи в камере райотдела, побежал к старшим жаловаться. Собрались и решили наказать мента. Но наказание бывает разным, ну не убивать же за это, и старшие это понимали.
Однако Якутров думал иначе. Все зависит от личности человека и его полной отмороженности в голове. Не знаю, кто подсказал Якутрову, как найти адрес сотрудника милиции, вряд ли он додумался до этого сам, по причине полного отсутствия в отмороженной голове мозгового вещества, но на следующий день, он пошел в ГАИ, и там узнал, что Павел сидит дома на больничном из-за повреждения руки. Вопрос: откуда у Акишина повреждение руки?
В материалах дела об этом ничего не говориться. Значит драка все же была… и кто-то подсказал Якутрову, что адрес можно узнать в травмпункте, что он и сделал.
Бандиты съездили в общежитие, установили комнату, где Павел проживал со своей семьей, вооружились двумя обрезами и ножом. Хотя они впоследствии и утверждали на суде, что не собирались убивать Акишина, а лишь наказать, то зачем тогда они взяли с собой целых два обреза и нож?
Вечером 17 декабря Якутров заехал за своими подельниками – Миряшкиным и Буйловым, отдал ключи от своей машины и для алиби, лег в больницу. А Миряшкин и Буйлов должны были «наказать» несговорчивого мента.
Утром 18 декабря одевшись в старые куртки и прихватив шапочки с прорезями для глаз, бандиты пошли в общежитие. Буйлов взял обрез, Миряшкин – нож, и второй обрез.
Коридор пятого этажа, где находилась комната Акишиных был пуст. Они натянули шапочки на головы и пошли в комнату. Их не заботило то, что в ней могли находиться, кроме самого Павла и другие люди, а также дети. Идя на преступление, эти отморозки уже были готовы на все, в том числе и убийство других людей. Одному Богу известно, чтобы было если бы за несколько минут до этого жена Павла – Татьяна не вышла бы в ванную комнату…
Сам Павел Акишин в это время сидел на кровати и будил спящую дочку – в детский сад. Миряшкин молча подскочил к Павлу и пытался ударить его ножом, но Акишин увернулся и удар пришелся в стену. Сила удара была такова, что лезвие согнулось пополам. Это было преднамеренное и спланированное заранее жестокое убийство.
Маленькая девочка проснулась от шума и стала плакать, но плачь ребенка не остановил убийц. Миряшкин выхватил свой обрез и с расстояния менее 30 сантиметров, в упор выстрелил Павлу в живот. Буйлов выстрелил тоже и попал милиционеру в плечо.
После этого они бегом скрылись из общежития, спрятали оружие и уехали. Жена Павла Татьяна услышала выстрелы и пошла в сторону комнаты, быстро передвигаться она не могла – была беременна.
И слава Богу…бандиты ни перед чем бы не остановились и отняли бы жизнь и у беременной женщины и еще не родившегося ребенка…
Павел умер на груди своей жены, заряд дроби разворотил ему живот и раздробил позвоночник.

Миряшкина задержали через пару дней, он сдал всех. Оперативники задержали и Якутрова, Буйлов сбежал… ПРИГОВОР…
30 мая 1993 года зал судебных заседаний был переполнен. Пришли друзья Павла, коллеги. Пришли и друзья убийц… Миряшкин и Якутров сидели в клетке. Якутров выкручивался как мог, придумывая все новые и новые доводы, однако ему это не помогло, и суд его признал, как организатора убийства.
Убийц приговорили к исключительной мере наказания – расстрелу. Вот вроде бы и все… Конец истории. Убит сотрудник милиции, дочь осталась без отца, жена стала вдовою… Двое преступников пойманы (Буйлов в розыске) и приговорены к расстрелу… но не все так просто…в нашем «правовом» государстве… где господствует чиновничья власть и коррупция…
И как всегда это у нас бывает – была кассация…смертную казнь заменили на 15 лет, и через лет 10 убийцы выйдут за хорошее поведение на волю… Родственники и коллеги Павла обратились в Государственное Собрание Республики Мордовия, чтобы не допустить изменения приговора для убийц. И их прошение было принято. Президенту России и исполняющему обязанности генерального прокурора России было направлено обращение. Наши депутаты искренне пытались помочь в решении этого дела и недопущения беспредела некоторыми чиновниками, с указанием должностей и фамилий «заинтересованных» лиц. Герои героями, но и антигероев, этих «заинтересованных» лиц мы тоже не должны забывать. Не нам судить, по каким таким «основаниям» те должностные лица отменили первоначальный и справедливый приговор убийцам и бандитам – Бог им судья, но факты остаются фактами…
Но сколько не писали наши Мордовские депутаты в Москву, сколько не доказывали на необоснованность решения Верховного суда – приговор так и остался без изменения. Как всегда, кто-то «взял на лапу» и в материалах дела появилась формулировка, изменившая всю ситуацию…
….Обосновывая принятое решение о смягчении наказания убийцам, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации указала на положительную характеристику преступников и на отсутствие особых обстоятельств, отягчающих ответственность… … и 1 февраля 1995 года судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе председательствующего Колесникова Н.А. и судей Семенова Н.В. и Мезенцева А.И. по надуманным мотивам назначенную Якутрову по ст.ст. 17, 191/2 и Миряшкину по ст. 191/2 УК РСФСР смертную казнь заменила 15 годами лишения свободы с наилегчайшим режимом отбывания наказания - в исправительно - трудовой колонии общего режима, не принимая во внимание ни то, что Якутров и Миряшкин - активные участники организованной преступной группировки, членами которой в г. Саранске совершен ряд убийств и иных тяжких преступлений, в том числе заказное убийство в феврале 1993 года оперуполномоченного следственного изолятора N 1 МВД РМ капитана внутренней службы Гагарина А.В. на почве мести за образцовое исполнение потерпевшим своего служебного долга; совершили заказное убийство Акишина П.В. из низменных побуждений на почве мести за образцовое выполнение потерпевшим своего служебного долга; сформировали преступную группу с четким распределением ролей, предоставил исполнителям автомашину и боеприпасы; расстреляли Акишина П.В. у него дома прямо на глазах малолетней дочери.

Но не смотря на эти прошения к самому Президенту Ельцину… все осталось без изменения. И как не просили наши депутаты прекратить практику помилования лиц, осужденных к смертной казни, за совершение особо жестоких и садистских преступлений, особенно в отношении детей, а также за совершение заказных убийств работников правоохранительных органов – воз, как говориться и ныне там…